Потепление в российско-американских отношениях всегда трудно было рассматривать с позиций долговременной перспективы. Конечно, льды холодной войны между Востоком и Западом оттаяли, однако недоверие в отношениях никогда полностью не исчезало. Возьмем хотя бы  события последнего времени…

Путинские реформы в системе государственного  управления вызвали резкую критику  Запада в адрес Кремля. Даже президент Буш, предпочитающий не высказывать критические замечания в адрес своего друга Путина, недавно определил свою позицию.

-Боюсь, что меры Путина угрожают демократии, - заявил он. – Когда власть борется с врагами демократии, она и сама должна следовать принципам демократии.

Еще более конкретно высказываются многие американские СМИ. Так, «Вашингтон Пост» высказала упрек Путину в связи с тем, что он не объяснил, «каким образом осуществляемые им реформы помогут победить терроризм того типа, который обрушился на Беслан». «Wall Street  Journal»  заявила, что «Путин использует ужасы Беслана как обоснование для нового авторитарного зажима демократических процессов». Британская газета « Таймс» заметила, что «каждому диктатору нужен свой Беслан, чтобы получить лицензию на захват еще большей власти». Среди западных политологов ходит сейчас мрачная шутка: «Беслан – это российский поджог рейхстага». Многие считают, что путинские реформы были разработаны в Кремле задолго до трагедии в Северной Осетии. Беслан просто был использован  Кремлем для укрепления своей власти и закручивания гаек.

При этом следует заметить, что путинские реформы хот и вызвали озабоченность Запада, однако не явились для него чем-то удивительным. Они рассматриваются скорее как логический результат предшествующих действий российского президента. Збигнев Бжезинский полагает , что характерной чертой политики Кремля является боязнь любой региональной автономии, децентрализма и плюрализма. Такая система унаследована еще от диктатуры пролетариата.

Аксиомой западной демократии, как недавно еще раз подчеркнул президент Буш, является баланс между центральной и местной властью, между законодательной, исполнительной и судебной системами.  Кремль предпочел систему вертикали власти и отмену прямых выборов губернаторов. Можно понять разочарование американского эксперта Майкла Макфола, который заявил: «Губернаторы были последним оплотом автономной политической власти. А теперь в России и этого не будет». Многие аналитики признают, что выборы губернаторов в России не обходились без черного пиара, часто приводившего к власти недостойных кандидатов, однако, отмечали, что это не может служить причиной свертывания демократии в пользу системы назначения сверху.

Полпреды президента в регионах, наделенные полномочиями практически неограниченной власти, сравниваются многими западными СМИ с царскими наместниками или чрезвычайными комиссарами первых лет Советской власти.

Известный российский политолог Георгий Саттаров, оценивая последние российские реформы, сделал вывод, что путину не хватает полной и беспредельной диктатуры. Ряд западных аналитиков, используя эту оценку, увязывали ее с планами выборов в Госдуму по партийным спискам и утверждали, что это приведет к ликвидации партий и к установлению однопартийной системы, как это было во время господства КПСС.

Такие серьезные отклонения от демократии, свидетельствующие о процессах откатного характера в России, не могут не вызвать озабоченности Запада. Здесь усиливается понимание, что следует более объективно оценивать российские реалии и прейти от терпеливого созерцания к действиям более активного характера. Проявление этого – открытое письмо 115 влиятельных политиков и интеллектуалов США и Западной Европы. В числе подписавших его – американские сенаторы Маккейн и Байден, бывший премьер Италии Амато, бывший президент Чехии Вацлав Гавел, бывший президент Литвы Ландсбергис и другие известные деятели. В письме отмечается, что в России идет формирование авторитарного строя, опирающегося на силовые структуры и пытающегося взять под контроль основные ресурсы и важнейшие финансовые потоки.

Процесс создания авторитарного государства не может осуществляться без акций экономического террора, имевших место не без участия Кремля. Центральное место  занимает продажа «Юганскнефтегаза», центрального подразделения ЮКОСА, которую бывший советник президента Илларионов назвал аферой года. Победила в аукционе никому не известная компания «Байкалфинансгрупп». Путин, будучи в это время в Германии, однозначно заявил, что аукцион прошел в полном соответствии с российскими законами. Он не мог назвать компанию-победителя, но сказал, что «ее владельцы много лет действуют в энергетическом секторе». Лишь через несколько дней выяснилось, что дочернее предприятие ЮКОСА, добывающее нефти больше, чем вся Индонезия, было перекуплено государственной структурой «Роснефть».

Западные аналитики отреагировали на эту аферу заявлениями, что в России нет стабильных правил игры, которые меняются постоянно в угоду сиюминутным интересам.

«Мы надеемся на решение, которое позволило бы соблюсти налоговые законы , но не вредило бы инвесторам, в частности, американским», - отреагировал пресс-секретарь Белого Дома. Многие аналитики отмечали разрушительные последствия дела ЮКОСа для экономики России, некоторые даже сделали вывод, что в России  совершился переход  модели экономического развития на интервенционную, с резким вмешательством государства.

Конечно, дело ЮКОСа – самое кричащее, однако факты слияний и поглощений предприятий стали в России обычным делом. Как стали обычными прокурорские наезды по хозяйственным делам на тех, кто проявляет несогласие с политикой президента. Это наносит урон имиджу России на Западе, особенно среди деловых людей.

Смелых же и принципиальных людей в российской элите  остается все меньше. Примером тому может служить Российский союз промышленников и предпринимателей (РСПП). Он в свое время довольно решительно выступал против налоговых репрессий  в целях передела собственности. Теперь же РСПП занял соглашательскую позицию , опасаясь не угодить чем-то президенту. В то же время, в России быстрыми темпами растет коррупция, сковывая деловую активность бизнесменов.  По данным международной организации Transparency International, исследовавшей положение с коррупцией в 133 странах, Россия в 2003 году занимала  86 место, а в 2004 году отодвинулась на 96. Директор Российского центра антикоррупционных  исследований и инициатив Элла Панфилова отметила, что годовой объем коррупционного оборота в России достигает 30 млрд. долларов, что составляет третью часть годового бюджета страны.

Свобода слова в России снова под угрозой. Как отмечает «Нью-Йорк Таймс», надеждам, что россияне при новом порядке обретут свободы слова и печати, скорее всего не суждено сбыться. В России и других странах СНГ, за исключением стран Балтии, государства нашли способы стреножить журналистов. До сих пор не найдены убийцы 11 известных журналистов, включая американского гражданина, редактора русского издания «Форбс», Пола Хлебникова. Еще более категоричной в оценке свободы слова в России оказалась газета «Таймс», которая указала, что СМИ в этой стране крайне жестко контрлируются сверху, а большинство журналистов запуганы. «Буш должен дать понять своим кремлевским друзьям – пишет газета,- что в демократическом обществе свободная и неудобная для власти пресса – это не роскошь. Напротив, независимая пресса – одно из фундаментальных прав человека.»

Ни для кого не стало неожиданностью решение международной правозащитной организации «Freedom House» понижение рейтинга России. По итогам исследования в 192 государствах Россия была переведена из числа « частично свободных стран» в категорию «несвободных».

Запад увидел подлинное лицо Путина на скандальных выборах в Украине. Путин раскрыл свои имперские планы и на глазах у всего мира не смог их реализовать. Российский президент понимал, что Украина – последний рубеж в борьбе за власть на территории бывших советских республик.  И потому откровенно вмешался в предвыборную компанию, не скрывая, что заинтересован в избрании Януковича. И, прежде всего потому, что Янукович продолжал бы укреплять тоталитарный режим. И, если не копировал, то, по крайней мере, поддерживал бы политику Кремля.

Нараставшее в 2004 году ухудшение отношений России с Западом достигло серьезного напряжения. Кремль, делая красивую мину при плохой игре, попытался взвалить вину за ухудшение отношений с Западом на него самого.  Вначале Москва предприняла наступление на ОБСЕ, обвинила эту организацию в проведении политики двойных стандартов. Потом Москва отказалась автоматически распространить Соглашение о партнерстве и сотрудничестве на новых членов Евросоюза, требуя договориться о компенсации своих потерь из-за расширения ЕС. В декабре Путин стал рассуждать о «диктатуре в международных делах, упакованной в красивую обертку псевдодемократической фразеологии», об опасности «попыток перестроить современную цивилизацию по казарменным принципам однополярного мира». Кремль рассчитывал сделать Запад более уступчивым в отношении России.

Однако, эффект от ужесточения курса Москвы отказался явно не таким, на который она рассчитывала. Лидеры западных государств предельно осторожны в отношении российских процессов и продолжают «играть в дружбу» с Путиным. Однако, многие из них оказались под огнем жесткой критики в своих странах. Общественное мнение перестало стесняться в резких выражениях в адрес Путина и его команды. Так, например, одна статья в газете «International Herald Tribune» была озаглавлена «Паранойя Владимира путина ведет к изоляции России». И это отнюдь не самая экстремальная формулировка. Но дело не в резком увеличении статей антипутинского содержания, а в том, что количество близко к переходу в качество – в качественное изменение общего подхода Запада к России.

Как отмечают многие американские и европейские СМИ в политике Запада наметился определенный новый подход к России: не оставлять без внимания выпады Москвы, жестко отвечать на них, одергивать и поправлять партнера, но стараться не доводить дело до конфронтации, продолжать нынешнюю политику по всем направлениям.

Правильно заметил обозреватель газеты “Wall Street Journal” Клод Салхани, что отношения между Востоком и Западом не были столь прохладными со времен падения Берлинской стены в 1989 году.  И теперь многое будет зависеть от позиции Кремля, взвешенности его внешнеполитических акций, умения правильно оценить и понять позицию своих партнеров. Сумеют ли это сделать в Москве? Однозначно ответить очень трудно. Крайне хочется, чтобы взаимопонимание между Россией и Западом, и прежде всего с США, наметившееся после 11 сентября 2001 года, неуклонно укреплялось и развивалось.